Семен Гудзенко
Семен Гудзенко
(1922–1953)
«Если не задыхаешься в любви и горе, стихов не пиши».
Семен Гудзенко
Нас не нужно жалеть…
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
На могилах у мертвых расцвели голубые цветы.
Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
Нам досталась на долю нелегкая участь солдат.
У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя.
Только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны.
Все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое.
Что отцами-солдатами будут гордится сыны.
Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
И не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?
Ну а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется, -
У погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском.
Тот поймет эту правду, она к нам в окопы и щели.
Приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.
Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают.
Эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная.
И могилы над волгой, где тысячи юных лежат.
Это наша судьба, это с ней мы ругались и пели.
Подымались в атаку и рвали над бугом мосты.
А когда мы вернемся, - а мы возвратимся с победой,
Все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы, -
Пусть нами пива наварят и мяса нажарят к обеду,
Чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.
Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям.
Матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем.
Все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.
Это наша судьба, это с ней мы ругались и пели.
Подымались в атаку, и рвали над буком мосты.
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей россией и в трудное время чисты.
В 1941 году никому не известный студент литфака ИФЛИ Сарио Гудзенко добровольцем уходит на фронт. Рядовым бойцом участвует в боях под Москвой. Зимой 1942 года под Смоленском был ранен. После выздоровления работал литсотрудником военной газеты.
В 1945 году его имя известно всем. Если кто и не читал стихов Гудзенко, тот их слышал. И все, кто видели поэта на сцене - а иногда это мог быть кузов полуторки, - никогда не могли забыть своего впечатления.
У Гудзенко было огромное обаяние и врожденный артистизм. Когда он начинал читать стихи, от него нельзя было оторвать глаз. Высокий, красивый, зеленоглазый, с голосом зычным, как у запорожского казака, он никого не играл, был только самим собой. Эта невероятная свобода держаться потрясала наравне с его стихами.
Из поэтов фронтового поколения его звезда взойдет первой. Своим восхождением на поэтический Олимп обязан Илье Эренбургу .
Илья Эренбург: «Я увидел высокого грустноглазого юношу в гимнастерке…
Я сказал юноше: «Садитесь!». Он сел и тотчас встал: «Я вам почитаю стихи».
Молодой человек читал очень громко, как будто он не в маленьком номере гостиницы, а на переднем крае, где ревут орудия…
Я читал стихи Гудзенко всем — Толстому, Сейфуллиной, Петрову, Гроссману, Сурицу, Уманскому, Морану; звонил в Клуб писателей, в различные редакции: мне хотелось со всеми поделиться нечаянной радостью…
В 1942 году Гудзенко говорил о будущем сурово и с доверием. Он верил, что после победы жизнь будет лучше, чище, справедливее.
По воспоминаниям Евгения Долматовского, последние месяцы жизни поэта – это новый человеческий подвиг, который сродни подвигу Николая Островского. Поэт, прикованный к постели, который знал, что скоро умрёт, не жаловался, а торопился писать стихи.
В них поэт-фронтовик и предсказал свою смерть: «Мы не от старости умрём, от старых ран умрём»… Так и случилось…
Гудзенко умер тридцатилетним 15 февраля 1953 года.
В 1962 году, посмертно, изданы «Армейские записные книжки» Гудзенко.
Награждён девятью орденами и медалями за отвагу на войне и трудовую доблесть – это тоже говорит о многом.
В нашей памяти осталась короткая, но яркая жизнь Семёна Петровича Гудзенко и его поэзия, которая вошла в золотой фонд русской литературы.
© Национальная научная библиотека РСО-Алания