«Кризис идентичности: столкновение традиционного и
неолиберального понимания человека»

26 мая в ННБ РСО-А состоялось заседание Философского клуба, в ходе которого его участники обменивались своими докладами и сообщениями на тему кризиса идентичности при столкновении традиционного и неолиберального понимания человека.  Для тех, кто интересуется данной проблематикой,  автор этой статьи предоставляет ниже свои некоторые соображения.

Двигателем истории, орудием божеств, созидателем смыслов, архитектором культур и воспитателем душ человеческих, является сам человек, и никто более. Сюда же относится функционирование рынков как экономической стороны единого метафизического целого. То есть, человек экономический является проводником рыночного духа. И таким образом, как будет пониматься сам человек в ту или иную эпоху, будет зависеть сама поступь судьбоносных сил. Переходы от одних императивных концептов к другим, некоторое время пребывают в кризисе своего разворачивающегося становления.

Этот кризис безусловно возникает только во внутренней жизни самого человека, в котором сталкиваются различные смысловые тенденции. Нынешний кризис идентичности обусловлен столкновением традиционного и неолиберального векторов развития понимания сущности человека. Наша тема опять о человеке в этом противоборствующем контексте.

Думаю, рассматривать традиционный подход и неолиберальный к пониманию человека, нужно в самом широком и всестороннем виде и глубине. Но в то же время, через эту широту и глубину взгляда будет возвышаться нечто абсолютно неизменное и цельное из которого на протяжении вечности исходит до сегодняшнего дня непрекращающаяся борьба двух метафизических сил : сил горних, небесных, и сил земных, материальных. Обе эти силы имеют невидимый характер, хотя и видимое проявление. Причем проявляются они, в непосредственной деятельности человека. Исходя из этой деятельности, то есть, исходя из своего общественного бытия, определенного борьбой метафизических сил, сам человек, осознает самого себя : как ценность, как миссия, как микрокосм, имеющий значение, цель и важность, как для самого себя, так и для окружающих.

Что такое традиционализм?

Что такое либерализм, неолиберализм?

Традицией можно назвать все то, что устоялось, стало привычным и структурированным, что передается из поколения в поколение, и на основе чего строится государственный порядок и культурный образ человека.

Если же говорить о неолиберализме, то здесь речь идет о новом либерализме, то есть, о новой свободе. Но опять-таки, свободы для кого, для чего, во имя чего?

Свободы «вообще» не существует.

Свобода всегда конкретна и адекватна конкретным интересам и потребностям субъектов мировой истории. Поэтому противостояние между традиционализмом и неолиберализмом можно представить в виде противостояния двух субъектно-осмысливаемых свобод.

В неолиберальном понимании человека идет заигрывание с человеком в плане подмены конкретной свободы, ее отражением и сублимацией с одной стороны, а с другой, низведением личности до придатков технологических опор и конструкций нового мирового порядка.

Когда говорят «массовому обществу», объективно вышедшему на историческую арену, о свободе, о даровании им некоей свободы «вообще», о плюрализме ценностей дабы угодить всем, сохраняя при этом все, то имеется ввиду именно эта игра теней. Оправдать свободу «вообще» иллюзией, не составляет никакого труда для профессионалов-иллюзионистов, пусть и с переменным успехом, но вполне очевидным.

Либеральный проект, начавшийся с века Просвещения и потерпевший сокрушительное поражение после Первой мировой войны, воскрес после Второй мировой войны как альтернатива традиционалистскому проекту. Оба проекта работали на выполнение одной цели, но разными подходами. Цель эта, экзистенциальная – спасение капитализма. Люди в этом случае были средствами, не более того.  Этот процесс спасения сопровождался и сопровождается сменой идентичностей, сменой масок, сменой декораций. Но суть одна и та же, генеральная линия все та же, сверхзадача прежняя – спасение капитализма. Для этой цели и был написан фундаментальный труд Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», в котором он блестяще выявил обоснование страстной предпринимательской деятельности религиозной подоплекой. Тогда кризис идентичности понимания человека был преодолен именно этим религиозным оправданием, но когда Капитал стал замещать своими видимыми плодами обещания потустороннего мира, то уже и протестантская этика стала недостаточно либеральной в устах ее либеральных проповедников. Нужна была новая этика, и этой этикой стал концепт неолиберализма. В этом новом концепте понятие рынка, и так уже возведенного до некой метафизической силы Адамом Смитом, в экономическом аспекте, теперь в политическом, культурном и прочем ином, стал мерилом всей жизни человека. Расширяющаяся множественность ценностей, какими бы экстравагантными они ни были, признаются, если они прямо не вредят человеку, если они удовлетворяют всем запросам тела и души, или точнее то, что от души осталось. То есть, в этом ключе, старый либерализм выступил в роли традиции по отношению к новому либерализму в схватке за свою власть над умами и действиями своих граждан. Эта схватка продолжается по сегодняшний день, где массовый человек – поле битвы. Когда то, старый либерализм победил теократические монархии, а теперь он сам стал в глазах своих потомков ненавистен и неприемлем.  Дух капитализма, земной дух, чтобы выжить, готов извратить самого себя до самых крайних степеней, балансируя над пропастью, но иного выхода то у него и нет.  И в случае успеха, установится такая диктатура, в сравнении с которой все прежние померкнут будто их и не было.  Эта диктатура может быть названа контролируемым хаосом, либо стратифицированным цифровым миром, суть одна. Новая традиция, нового человека (человека ли?) будет торжествовать до той поры, пока не исчерпает всю мощь своих идеологических посылок. Противостоять этому возможному исходу в состоянии ли прежние традиции?  Ведь они и явились в известном смысле истоками и предтечей того, что мы все сейчас наблюдаем. Истина традиций узнается по плодам, и все-таки, это великое древо традиционной жизни, даст ли новые плоды, которые воспитают новые поколения, способных продолжить историю жизни человеческого духа.