ТЕКСТЫ ПЕСЕН

Тлаттаты Чермен

Чермен был кӕвдӕсард. Его отец, тагаурский уӕздан Бестол Тулатон, не успел обзавестись полноправной семьей и умер, оставив единственного сына ребенком. Мать Чермена происходила из крестьян и была номылус Бестола. Знатная родня Чермена принадлежала к старшей ветви Тулатовых –  Бытаевым. После смерти отца опекуном Чермена стал один из ближайших родственников Мурзабек Тулатов-Бытаев, Высокие личные качества Чермена проявились еще в детстве. Позже его сила и мужество, удачливость в набегах и щедрость сделали Чермена героем, превосходившим уазданов в благородном ремесле воина. К тому же Чермен не желал согласиться со званием кавдасарда, имел для этого некоторые основания и связывал с переменой статуса определенные надежды. Он был единственным сыном своего отца, волей судьбы оказавшегося последним высокородным представителем старшей линии Бытаевых. У Бестола не было детей, рожденных от знатной женщины, поэтому Чермен надеялся унаследовать имение и социальный статус отца.

Тулатовы не могли признать Чермена уазданом – это противоречило обычному праву и всем традиционным установлениям тагаурцев. При разделе пастбищ, составлявших основу горного хозяйства, Тулатовы-Бытаевы обошли Чермена и тем самым утвердили его в положении кавдасарда, а вдобавок поставили перед необходимостью сделаться экономически зависимым крестьянином-арендатором. Собственно, «сюжет о Чермене», т. е. событийный ряд, запечатленный в фольклорных текстах. начинается с раздела тулатовских земель. Несогласие Чермена с результатами раздела резко обостряет его отношения с благородной родней. Конфликт происходит на фоне сложных социально-экономических процессов. Раздел пастбищ завершал разложение фамильной собственности на землю. Размежевание владельческих прав уазданских семей освобождало путь формированию крупного феодального землевладения.

Попытка Чермена объясниться с Тулатовыми ни к чему не приводит. Мурзабек –  единственный, кто стоит за наделение Чермена. Не умея смириться с низким положением кавдасарда и перспективой зависимости, Чермен отказывается от навязываемой ему социальной роли. Для этого существует один путь –  путь антиповедения, выворачивания наизнанку общепринятых норм, путь разрыва с обществом. Свой выбор Чермен демонстрирует «захватом» земли            и «перевернутыми» действиями на ней: он пашет поперек, декларирует инверсию солнечных и теневых участков и т. д. Затем Чермен становится абреком, покинув Кобан и поселившись в Ингушетии. Уход в абреки - способ добиться своей цели. Превратившись во врага Тулатовых и Кобана, Чермен совершает набеги на родное селение. Устав, наконец, от вражды, Тулатовы предлагают Чермену мир и земельный пай. Чермен возвращается и получает требуемую землю. Но в осетинской жизни и в осетинском сознании землевладельческие права неразрывно связаны с социальным статусом. Создается двусмысленное положение, из которого Тулатовы-Бытаевы выходят, убивая Чермена.

 

 

Чермены зарӕг
Уой, Чермены тохы зарæг
Цы бæлццæттæ бакæной,
Уыцы бæлццæттæ, уæдæ,
Уой, фæндараст æрбауой!
Уой, уæдæ хуссайраг бæлас
Макуы, дам, мын ракæла,
Уой, æмæ куы ракæла, уæд та
Макуы, дам, бамбийа.
Уæй, Чермены хуызæн гуырд,
Уой, макуы райгуыра, ой,
Уæй, куы райгуыра, уæд та
Макуы, дам, нын рамæла, ой.
Тлаттатæ дæу, Чермен,
Кæвдæсард куы хонынц,
Уой, дзæнæты фæбадай,
Уой, фæйнæгфарс сахъ Чермен.
Уой, уӕд дын, иу бон куы уыди, —
Чермен хæтæнæй æрцыди.
Уой хæтæнæй куы 'рбаздæхт,
Сæ хæдзармæ куы бараст, ой,
Уæд, зæгъы, йæ зæронд мады
Сæ къонайæн йæ фарсмæ
Цæссыг калгæ 'рбаййæфта
Мæстхуыз æмæ 'рхæндæгæй.
— Уой, нана, цы та кодтай?
Æрхæндæгæй цы бадыс!
Дæ зонд, дæ тых мауал хӕр.
— Æнæ мæт мӕ куы нæ ис, ой. —
Куы ракæны йæ ныхас, —
Нана дæ нывонд фæуа,
Тлаттаты уæздæттæй
Цæрын куы нал фæразæм, ой,
Уой, æмæ дæ нана дæр
Донмæ куынæуал цæуы,
Куыроймæ дæр нал уæнды,
Уæ, сæ бындур ныззила!
Тлаттатæ байуæрстой
Уой, сæ зæххыты дзæбæхтæ,
Уой, дæуæн та дзы, уæ Чермен,
Кæвдæсарды хай скодтой.
— Уой, фæкæс-ма-иу, нана.
Райсом бон куы 'рбацъæх уа,
Уæд зæххæн йæ фæлмæнтæ
Цæхгæрмæ куы кæндзынæн.
Уой, уæд, дын, иу бон Чермен
Райсом раджы куы сыстади,
Уый хуссæрттыл бакодта
Цæгатæвæрд зæххытæ,
Цæгатыл та — хуссæрттæ.
Тлаттатæ смæсты сты.
Фæйнæрдыгæй йæм кæсынц.
Мæстæй йæм куы сыгъдысты.
Уæд иу бон Тлаттатæ
Дыууадæсæй рараст сты
Уыдонимæ, дын, уæдæ,
Сахъ Чермен дæр рацæуы, ой,
Хæтæнты, дын, рацæуынц,
Иу ранмæ куы баздæхынц
Ыстыр бæласы бынмæ.
Бæласы бын æрлæууынц,
Æмæ сæ иу бадзуры: —
Ацы бæласмæ, зæгъы,
Чи схиздзæн, чи ракæсдзæн,
Æмæ дзы чи суындзæни
Хъулгъайы стыр рæгъæуттæ, ой.
Чермен, дын, уæд куы схызти
Тулдз бæласæн йæ сæрмæ.
Гæрæхтæ йыл райдыдтой
Тлаттаты мæнгæрдтæ,
Чермен, дын, уæд фæцæфтæ.
Æргæпп кодта бæрзондæй,
Æрбалвæста йе 'уӕнгтæ.
Домбай æвнæлд фæкодта,
Уой æмæ ма дзы дыууæйы
Ныххурх кодта йæ къухтæй.
Уой рухсаг, зæгъ, æрбауай,
Бестолы фырт хорз Чермен!

 

Чермены зарӕг
(Вариант)
Уæлæ, дам, бæлас макуы ракӕлӕд,
Куы ракӕла, уæд, дам, макуы бамбийӕд
Цъӕх цады дзыхъхъы дӕр.
Ой, Чермены хуызæн гуырдтæ
Макуы, дам, райгуырӕд.
Ой, куы, дам-иу райгуырой,
Макуы, дам, амæлæнт хьаймӕты бонмæ.

Тлаттатæ байуæрстой.
Уæд Чермен уыди хӕтӕны,
Сау хъулгъайы сæттынмæ.
Æрбатардта иу рæгьау.
Ой, Тлаттатæ, дам, байуӕрстой.
Бадти йæ мад æнкъардæй
Арты фарсмæ къонайыл.
– Цы, дам, кæныс, о, нана?
Цæуыл нынкъард дæ, – зæгъы, – нана?
– Абон не ´рвадæлтӕ байуӕрстой
Дӕуӕн хай нæ бакодтой.
Лæг у, зæгъгæ, нæ загътой.
Ӕвзæрæн дӕ равзӕрстой.
– Хъахъхъæ, нана, мæнмæ дæр
Цæттæ мæ гал, мæ гутон.
Куы фӕтӕрсон не 'взæртæй,
Уæд фæхъæуон ме 'мгӕрттæй,
Чермен дæр хуым бакодта
Таубийау фæрсӕрдӕм,
Тлаттаты бадомдта,
Тарстысты йын йæ койæ.

 

Тлаттаты Чермены зарӕг
(Вариант)
Тлаттатæ мын байуæрстой æрнæджытæ 'мæ гæмæхтæ;
Черменæн хай бакодтой, уæд, цъыфдзæстытæ, къæдзæхтæ, ой!

Уæд Чермен уыд хæтынмæ, лæбурдта-иу бирæгъау
Сау Хъулгъайы сæттынмæ, уæд æрбатардта-иу рæгъау, ей!

Йæ мад бадти æнкъардæй, арты фарсмæ мын къонайыл:
«Ма-иу баууæнд Хъобаныл, сайдзысты дæ мæнгардæй, ой!»

«Ма мын фæтæрс, уæ, нана, цæттæ мæ гал, мæ гутон,
Куы фæтæрсон не ’лдæрттæй, хæрам мын уæд дæ фæллой, ей!»

Тлаттата поделили пустыри и выгоны;
Чермену выделили болота и скалы, ой!

Чермен был тогда в походе за добычей, и как волк
Нападал на черных кулгаев и угонял табуны, ей!

Опечаленная мать сидела у очага:
«Не верь вероломным кобанцам – они обманут, ой!»

«Мать, не бойся, мой вол и мой плуг готовы,
Если испугаюсь алдаров – пусть не пойдут мне впрок твои труды, ей!»