«Русские писатели: их отношение к революции»

Любое заметное произведение - в литературе русского ли зарубежья или советской -
так или иначе отзывается революцией. Октябрь 1917-го фактически создал ту картину мира,
в которой мы жили в ХХ в. и продолжаем жить в XXI. И «Мастер и Маргарита», и «Доктор
Живаго», и рассказы Шаламова, и проза Распутина, Астафьева, Белова, Трифонова,
Шукшина, Леонида Бородина - всё это генетически связано с революцией.
Алексей Варламов, писатель, исследователь истории русской литературы ХХ в.,
ректор Литературного института им. Горького

Во Всемирный день писателя в отделе абонемента художественной литературы Национальной научной библиотеки Северной Осетии (зав. заслуженный работник культуры республики Светлана Дзукаева) для читателей состоялась лекция преподавателя-словесника СОШ №28 г. Владикавказа, филолога Зарины Николаевны Будиловой на тему «Русские писатели и революция 1917 года», где был сделан вывод о том, что практически все писатели и поэты, даже служившие своим творчеством и жизнью советской России – всё равно осудили революцию. Вывод, на мой взгляд, весьма спорный.

В октябре 1917 года в России был полностью сломан общественный строй. Единая национальная литература была разделена на три ветви: литературу, именовавшуюся советской, «задержанную» (внутри страны так называемые «попутчики») и литературу русского зарубежья.  Русская творческая интеллигенция отреагировала на революцию по-разному: писатели того времени разбились на два непримиримых, враждебных лагеря. Безоговорочно приняли революцию, поддержали новую власть и в той или иной мере сотрудничали с большевиками-ленинцами поэты-символисты Брюсов, Блок, Городецкий, Белый, футуристы Маяковский, Хлебников, Асеев, крестьянские поэты Есенин, Клычков, Орешин, прозаики Горький, Серафимович, Фадеев, Фурманов, Вересаев, Бабель, Эренбург, Весёлый, Платонов, Зощенко, вернувшийся из эмиграции Алексей Толстой и многие другие. После Гражданской войны в советскую литературу влилась целая плеяда молодых писателей, самым ярким и талантливым среди которых был, несомненно, Михаил Шолохов.

Многие российские писатели того времени не приняли революцию и власть Советов. Из-за разногласий с большевиками им пришлось покинуть Россию. Впоследствии этот «исход» был назван «первой волной эмиграции». Уехали Мережковский, Гиппиус, Набоков, Бунин, Зайцев, Бальмонт, Саша Чёрный, Ходасевич, Куприн, Цветаева и многие другие. Из оставшихся – некоторые были репрессированы: погибли в лагерях поэты Борис Корнилов, Осип Мандельштам, Павел Васильев и другие.

Иван Алексеевич Бунин 1918 год провёл в Москве, а затем эмигрировал из страны навсегда. В дневнике, который вышел за границей под названием «Окаянные дни», писатель передал мрачное видение того времени. Для Бунина революция не просто кошмар - катастрофа. Для него революция - это торжество хищного, звериного, окаянного начала, которое Бунин видел в народе. Всё, что последовало после революции, с точки зрения Бунина, было чудовищно.

А Алексей Николаевич Толстой считал оксюмороном заявление, что Россия кончилась. Куда она кончилась? Никуда не кончилась! Земля, люди, которые здесь живут, - это и есть Россия. На этом этапе пути она советская, потом будет какой-то другой путь... Толстой, как и Шолохов, как и Леонов, не мыслил себя вне этого пути, вне своего народа, своей страны, вне её судьбы. И трагедию, которая случилась с его народом, он также переживал как свою.

Пролетарский поэт Владимир Маяковский революционерам не просто сочувствовал, а сам в юности состоял в РСДРП, участвовал в различных акциях и сидел в тюрьме.

Ненависть к мещанскому застою буржуазного общества, одушевлявшая его творчество в предреволюционную эпоху, помогла приходу Александра Блока к Великой социалистической революции. Но вскоре наступает его разочарование  в революции. Суровое лицо гражданской войны и голода, реальные условия, в которых совершалась революция, поэта пугали, вызывали в нём настроения тоски и безнадёжности.

Булгаков не покинул страну в составе Добровольческой армии только потому, что заболел тифом. Он поселился в Москве и занялся литературной деятельностью. Михаил Булгаков, создавший роман «Белая гвардия», пьесу «Дни Турбиных» на его основе и пьесу «Бег», писал то, что думал, к чему лежала душа, стараясь ни в чём не отходить от правды. Он никогда не скрывал своих симпатий к безвозвратно ушедшему прошлому и антипатий ко всему, что принесли с собой большевики. В повести «Собачье сердце» насмешка над швондерами, представителями новой власти пролетариата, — это не главное. Ключевая идея заложена в сюжете: не стоит проводить эксперименты над жизнью, когда не можешь предсказать их последствия. Сцена операции над Шариком — это аллегория революции. 

«Буревестник революции» Максим Горький всю жизнь мечтал о светлом будущем для простого народа. Идеалист, он думал, что все сразу заживут счастливо, богато и осознанно, будут любить друг друга, пойдут просветляться в библиотеки. Однако действительность оказалась совсем другой: грабежи, насилие, убийства и «тяжкую российскую глупость» — вот что на самом деле увидел Горький и осветил в цикле статей «Несвоевременные мысли».

Андрея Платонова советская власть била и душила. Но, несмотря на это, революцию он любил. Платонов в своих произведениях «Ювенальное море», «Котлован», «Счастливая Москва», «Чевенгур» остроумно и образно обличает издержки социалистического строительства. Но нигде так глубоко не поняты замысел революции и несоответствие замысла и исполнения, как в «Чевенгуре». В нём чувствуется огромная любовь к людям, которые эту революцию сделали, которые в неё верили, - и это при том, что дела их были ужасны. Это поразительное противоречие - дела ужасны, но души прекрасны - Платонов очень точно выразил в своём романе.

Сергей Есенин в годы революции всецело был на стороне Октября, однако принимал её по-своему, «с крестьянским уклоном», он представляет революцию началом всего сущего на Земле, началом великолепия и изобилия. Но в скором времени к поэту приходит разочарование в отношении революции, он стал смотреть в настоящее, а не в будущее, и оказалось, что надежды и чаяния поэта на «мужицкий рай» не оправдались.

Николай Гумилёв не написал ни одной антисоветской строки – но своим характером, своим мировосприятием он был чужд постреволюционной жизни, за что и поплатился впоследствии.

Трагична и горька послереволюционная жизнь двух великих русских поэтесс Анны Ахматовой и Марины Цветаевой…

Таким образом, ни один из писателей и поэтом не был равнодушен по отношению к революции. Одни призывали поддерживать её идеи и воспевали в своих творениях героев. Другие же откровенно осуждали пролетариев и сетовали на то, что их лишают привычной жизни.