Page 138 - МАТРОНА
P. 138
Эта мысль заставила ее оглядеть себя. Хорошо бы, конечно, переодеться, но ничего из
ее одежды здесь, наверное, не осталось – только старье, которое и выкинуть не жалко. Она
подумала, что одежда не только защищает от зноя и холода, но и придает человеку
человеческий облик. Ей вспомнились вдруг голые девушки на берегу реки, и снова их нагота
возмутила ее.
“О, чтоб вас постигла кара людская! – не в силах сдержаться, прокляла она их. – Где же
это видано – голым телом приманивать к себе мужчин! Бог сотворил женщину для того,
чтобы она была именно женщиной. Если же она сама начинает охотиться, то это уже
неизвестно что. Каждая женщина с малых лет стремится к переменам: маленькая девочка
хочет стать большой, потом она хочет стать девушкой на выданье, потом мечтает выйти
замуж, а выйдя, совершает главное – становится матерью. Разве можно при этом тратить себя
на глупости? Нет, мать – это великое знание. Бог сотворил женщину для того, чтобы она
стала матерью, об этом надо помнить с малых лет и, помня свой долг перед Богом, надо и
жизнь надо прожить так, чтобы твое имя не стало позором для твоих же детей, чтобы они
могли гордиться тобой, видя, как тебя почитают люди.
Есть у тебя дети, или нет еще, рядом твой ребенок или далеко, ты в любом случае
должна оставаться матерью, чистой и красивой. Тогда и дети твои станут такими же, и никто
не посмеет бросить на них косой взгляд”.
Она все же порылась в старых вещах, но, как и предполагала, ничего не нашла и, сев на
скамейку, снова прижала рукав к груди.
– О, сынок мой родной, – разволновавшись, она обратилась вдруг к рукаву, – я сберегу
тебя от позора. Сберегу от позора и обманывать больше не буду. Хотя бы у края могилы
перестану обманывать, превратиться бы мне в долгую жизнь для тебя. Пусть моя душа,
отлетев, станет оберегом, который спасет и сохранит тебя, где бы ни был, наполнит твою
жизнь счастьем. Когда ты смотришь на меня, как на чужую, я не обижаюсь, я ведь
действительно чужая. Ты же не знаешь, кто я такая, и думаешь, наверное, что разлучившись с
тобой, твоя мать вскоре забыла и думать о тебе. Нет, мой сынок, она не забыла, ты всегда жил
в ее сердце, и она постоянно чувствовала твое дыхание. Даже тогда, когда потеряла надежду
найти тебя. Когда она потеряла надежду, сердце ее испугалось, сынок, а испуганный человек
замыкается, уходит в себя и все время вслушивается в свое сердце. Что может услышать
женщина, попавшая в такое положение? Только крик отчаяния, мольбу о помощи. Женщина
слаба, сынок, ей не прожить без опоры, а на кого я могла опереться в селе, где твой отец
считался дезертиром, а мы с тобой – его пособниками. Может, и Егнат не впал бы в такое
зверство, если бы не думал о нас так же, как остальные. Не хочу никого винить – шла война,
в село одна за другой приходили похоронки, и я была для односельчан, как бельмо в глазу. В
безвыходное положение попала я, сынок, в безвыходное. А уж когда тебя потеряла, то и
говорить нечего. Единственная надежда у меня оставалась: дождаться твоего отца. Вот
вернется он, думала, и все образуется. Он сильный, он знает, что делать, с ним никакая беда
не страшна. Я верила в него, как ребенок, который думает, что его родители могут все и даже
то, чего не могут родители других детей. Я верила, сынок, где бы ты ни был, мы найдем тебя
и снова будем вместе, и все то страшное, что пришлось нам пережить, развеется, как дурной
сон… Но я ошиблась, сынок, твой отец оказался не таким…
Пасть бы мне жертвой за тебя, сынок, я хочу сказать еще одно, послушай: если ты
надеешься на кого-то, а он не оправдывает ни надежд твоих, ни ожиданий, то нити, тонкие
нити, которые связывают с ним твое сердце, начинают рваться и соединить их уже
невозможно. Точно так же, как человек, потерявший руку, смотрит на нее, знает – это его
рука, та самая, с которой он родился, которая подносила ложку к его рту и делала еще много
разных дел; теперь рука вдруг отделилась, словно у нее своя, особая судьба, и человек видит,
как она лишается крови, которая бежала по ее жилам от их общего сердца, и уже не чувствуя
его биения, становится чужой, и человек плачет, глядя на нее, но вернуть ее на прежнее
место, соединиться с ней уже не может.
Что-то похожее, сынок, случилось со мной и твоим отцом. Тот, на кого я надеялась в