Page 95 - ГУДИЕВ - ВЕРШИНЫ

емких деталей... Параболы его камеры ткут мозаику, сшивают
полотна, и эта множественность, плотная, перенасыщенная
образность становится зрелищем, за которым не поспевает глаз...
Берту Бзарову шестьдесят уже стукнуло. Бог одарил его
способностью быть вечным мальчиком и за порогом шестидесяти — со
своей еще не седой шевелюрой и темпераментом бейсбольного идола,
он не моложав, а действительно молод. Как и Темина — одна из тех
женщин, которым не грозит смерч преждевременной старости потому,
что велик заряд вневременной юности, с ее любопытством к тайне
двери, закрытой на золотой ключ...

БРЕМЯ ВРЕМЕНИ

«Наш век — телекоммуникации — создает
поразительные феномены. Ничтожные люди с
двумя-тремя стереотипами дешевого обаяния
торчат в каждом доме, они роднее самых
близких — это телесимволы. А глубочайшие
умы и уникальные таланты неведомы никому.
Первые — миллионеры. Они торговцы на
рынке рекламы и саморекламы. Вторые —
если не в нищете, то благодаря счастливой
случайности. Горенштейн сказал как-то: «Ну, в
России я бы просто помер с голоду». Между
тем его талант отдан России полностью и
бескорыстно. Он живет не в реальности 90-х
годов. Он плавает в веках, свободно
ассоциируя пять-шесть веков российской
истории, связывая их в единую, неразрывную
цепь, болеет и мечтает о счастливом Будущем.
Этот же феномен «жизни в столетиях» я
встречал у Шнитке. Он отличает глубокие
таланты. Фридрих Горенштейн в реальной
жизни, где процветают ловкие
администраторы, беспомощен, как ребенок.
Его мощный ум погружен в иную реальность,
где, как живые, действуют Петр I, Иван
Грозный, персонажи фантастических миров и
библейских сказаний. Его рремя не
подчиняется стереотипам массовой
культуры...»
(Александр
Митта)

«Я прекрасно знаю, что такое время, когда не
думаю о нем, но стоит только задуматься, и я
уже не знаю, что такое время...»

93