Page 193 - ГУДИЕВ - ВЕРШИНЫ
P. 193
Центрифуга стала раскручиваться быстрее! В брызгах искр, хрустя
буксами, в ночи, как метеор, пронесся локомотив Кривоноса...
Мрачнел Седов, улыбался Орджоникидзе, морщился Хемингуэй,
словно поймал лицом биту...
За мгновения творился фантастический фильм, в котором «никто
не забыт, ничто не забыто»... В этой ретроспективе не было только
самого мастера, но, как ломающиеся льдинки, звенели голоса и
веселые мордочки учениц «ликбеза»... Мелькнул трамвай,
застрявший, как тромб, на онемевшей улице блокадного Ленинграда...
Убегающая от моря и бегущая к морю Одесса... Мальчик,
пытающийся поймать летающие над головой детали фотоаппарата...
Все множество множеств стало самопроизвольно умножаться, и я
ощутил то, что, очевидно, ощущает пилот горящего, падающего
камнем самолета за секунду до соприкосновения с землей!.. «Смерть
одним махом может разрубить эти связи — вот почему он бывает так
пронзительно одинок!»
Я вышел к ребятам, к мастеру, к его большому другу и нашему
учителю Гари Львовне Полонской и к незнакомой мне женщине —
теплой и человечной. Она возникла здесь, как фея, — неожиданно и
ниоткуда.
Ломая кусты, с темным лицом и вскипающей белизной волос,
явился Константин Симонов. Потом — Генрих Боровик. Незнакомая
мне женщина показалась Цветаевой, Гари Львовна — стареющей
матерью Рембрандта, а мы, дипломники, — статистами Вечности...
Поверив в торжество отдыха в обществе приятных ему людей,
мастер расслабился... Тонкая, в морщинках, шея... узкие плечи...
хрупкая фигура...
Три дня назад. Едем в машине ЦСДФ. Машина гремит, как арба.
Ощущение — пленного бога везет на бойню конюх Мида-са... Водитель
что-то жует и лихо крутит баранку. Так везут мусор, но не людей...
Странным образом связав толчки от колдобин с мыслью о полной
незначимости своей личности за порогом семидесятилетия, мастер
сказал мне: «Ты знаешь, старик, — я уже старик!» Я возразил. Он
поморщился: «Да брось ты! Я устаю. Какой-то идиотизм!.. Ничего не
успеваю сделать, а работы так много!» К шоферу: «Слушай, как ты
едешь?» Ответ: «Кто как может, так и едет... А что?» «Машину надо
вести элегантно», — с заметным раздражением говорит мастер.
Шофер нехорошо ухмыляется...
Итак, мы на даче. Я посмотрел на мастера. Он оглядывал нас всех,
как гриф-кондор пространство под порывами шквального ветра! Вот
он задумался. Резкие, точеные черты лица. Плоскости лба, скул, щек,
подбородка скульптурны, лишены деталировки... Линии не
сливаются, а сталкиваются, образуя четкие углы — воплощенная
решимость Гектора выйти на поединок с Ахиллесом! Нет, они
сталкиваются, как вагоны сорвавшегося под откос состава... Симонов,
191