Page 118 - ГУДИЕВ - ВЕРШИНЫ

На земле валяется, именно валяется, а не лежит каменная плита.
Золотистый веник снимает с нее снег, и, как алмаз в грязи, вспыхивает
цветной контур — еще один шедевр скульптора. Поднимаясь над
голым остовом заросшей бурьяном сакли, видишь анатомический
скелет дома, где когда-то дымился очаг, качалась люлька, звучала
осетинская речь. Тихие, скорбные голоса поют «Додой», — так
завершается фильм, в котором Султан Цориев «умер и воскрес», как
сын своего народа и как блестящий художник, покоривший еще одну
недосягаемую высоту в цепи недосягаемых других...
Недавно он вернулся из Южной Осетии. Там шла война. Мне
показалось, что на плечах его — груз: он тяжело шел. Тяжело сел за
стол. Тяжело говорил. И глаза его, взгляд были тяжелыми, как ноша,
которую не сбросишь — надо нести, как носил камни Едзиев для
собственной Голгофы, распиная себя бременем призвания...

НА ФОНЕ ГОР

Есть скульпторы, которые сами словно высечены из камня. Таков
Борис Тотиев. Прямой нос, массивный подбородок, широкий лоб,
запястья... В шестидесятых, приехав из Ростова, он привез много своих
работ — выполненные в гипсе фигуры, в основном женские... Море
белого — гипс был свеж и ярок... Не люблю сравнений и аналогий, но
на ум шел английский скульптор Генри Мур, хотя в работах Тотиева
формальных сдвигов не было, законы симметрии и пропорций не
нарушены, он был молод, а адепты соцреализма сильны и
влиятельны, тем более в стенах учебных заведений... Уже тогда
ощущался стиль, который окреп и определил творческое лицо
скульптора на годы, а, может, на всю жизнь... Но не будем путать
узнаваемость с однообразием. Жана Габена и Спенсера Трэси зрители
узнавали в любых костюмах и гриме, но в каждом фильме, где
снимались эти два колосса кинематографа, они были разными...
Большой актер с одинаковым успехом играет и бандита и святого
отца... Разный в каждой из своих работ и Тотиев; как и у Мура, нет в
них обезьяньих прыжков, дробности, мелочной и мелкой
деталировки; даже в работах так называемых «малых форм» у Тотиева
все крупно и значимо, как в послании свыше...
Тотиев — степенный, сдержанный, несуетливый. Терпеть не
может рекламу и, категорически — саморекламу. Поэтому не мелькает
на экране телевизора, не дает пространные интервью и не читает
лекций на тему, как в жанре скульптуры, будучи никем, если не стать,
то хотя бы прослыть гением!.. Молчун, не любит говорить, а если
говорит, то мало, ровно, не повышая голоса, почти переходя на шепот.
Это внешне. Внутренне — напорист и в постоянном напряжении. Где
бы он ни занимался главным делом своей жизни — в мастерской или
под открытым небом — у него порядок и чистота, хотя известно, что
имеешь дело с глиной, гипсом, алебастром, камнем, деревом, водой...

116