Page 123 - ГУДИЕВ - ВЕРШИНЫ

деятельность, а не безвольное присутствие с дебатами «по поводу» и
мельканием в ложах, на страницах газет или экране телевизора... В его
рабочем кабинете нет станков и прочей атрибутики цеха, но не
покидает ощущение, что за письменным столом сидит не директор, а
стоит мастер, оттирающий пот концом рубахи, ибо он действительно
работает, а не восседает: трубки его телефонов кажутся рычагами
суппорта, а селектор — зевом электропечи или дышлом вулкана... Не
помню случая, чтобы решая вопрос, он не ценил время или каждое
слово, в обойме слов исповедуя только обязательность без
расточительства. И никакой внешней аффектации — в рабочей робе и
в костюме он похож на такелажника, несущего неудобный и тяжелый
груз... Пронзительный, но не бесцеремонный взгляд Ходова
исключает возможность лжи — его оппоненты это знают, а тот, кто не
знает, пеняет потом на себя. Убежден, многие директора производств
в новой для страны обстановке не приспособились даже к азам
нарождающейся рыночной экономики. Без школы менеджмента и
прочих школ бизнеса Ходов свободно плавает в бурных водах
экономики, которую фальсификаторы от политики нарекли
«капитализмом», словно капитал явился миру родовым проклятием, а
не благом для прогресса и процветания. В последние годы Ходов,
насколько мне известно, облетел всю Европу. И не туристом, а
деловым человеком, налаживающим взаимовыгодные контакты,
чтобы вверенный ему завод и его многотысячный коллектив хотя бы в
обозримом будущем были обеспечены и работой, и всем необходимым
в жизни, будь это прямые поставки металла за рубли, валюту или
бартер... И на этом поприще Ходов делает заметные шаги и
добивается успеха не без твердых знаний, компетентности и личного
обаяния... Его благотворительность — на трезвом расчете, но расчет
этот подчинен доброй цели и внутри завода и за его пределами. При
первой возможности он выступает спонсором в любом деле, не
выходящем за рамки права, но и не плетущемся за робкой волей
озирающегося труса... Приняв решение, он стоит на своем, всегда
готовый к аргументации, как правило, доказательной.
Ходов — еще и скульптор. Не доморощенный любитель, а
профессионал, к чести лично для него, — без диплома, ибо прозрению
не учатся, а ремесло лучше всего постигать в процессе работы. В
содружестве со скульптором Борисом Тоти-евым он сработал
Барбашова. Делился со мной замыслом ансамбля И. Плиеву. В Наре, в
развеваемой ветрами бурке, парит его Коста. Недавно завершил
работу над «Уастырджи»... Его «Голова Паганини», «Нейтронная
мама», «Материнство», на мой взгляд, совершенны и по воплощению,
и по оригинальности идеи. В галерее аналогов созиданию Ходову
больше всего идет «стройка». Его образы не лепятся, а строятся, пусть
из мельчайших, но плоскостей. Дань геометрии, пропорции,
перспективе скалькирована им, возможно, с ватмана курсовых работ,

121