Page 89 - ГУДИЕВ - ВЕРШИНЫ

незаурядный, большой, неожиданный, разносторонний, глубоко
образованный. В прошлом шофер, в размышлениях о жизни, он
мудрец однозначно. Говоря о политике, экономике, экологии,
искусстве, о быте предков, истории осетин и кавказских народов, о
морали, этике и нравственных критериях, Агкаев производит
впечатление пытливого исследователя, ни на миг не забывающего,
что это главный предмет его жизни... Помимо всего прочего, он ладен,
высок, по-мужски красив. Красив в работе, за столом, и даже в
неуклюжей, неэффектной позе чувствуется грация, характерная для
пионера-первопроходца, лидера, универсального, как Робинзон, в
любых ситуациях, особенно непредсказуемых...
Я имел честь вскоре познакомиться с ним лично в монтажной
студии, куда он заявился по просьбе Лео. Узнав, чем занимаюсь на
фильме я, он обозвал меня «чистильщиком», а я не мог оторвать от
него глаз и тихо завидовал его мужской воле жить в сердце гор, а не в
современной городской квартире, в какой еще недавно жил он сам. Но
в горах прошло его детство и не память ли о нем заставила его
вернуться в горы с верной ему семьей и начать с нуля, хотя районные
власти, узнав о его планах, наобещали ему всего, не сделав ничего.
Ничего хорошего, кроме штрафов за выпас скота за пределами
крохотного участка, который ему дали...
Так что же я увидел на пленке, а значит и в жизни
новоиспеченного фермера Мурата Агкаева? Глазами туриста —
великолепие гор, хрустальной чистоты воздух, кипельной белизны
речку... Цивилизованные, покупающие масло в брикетах, а кефир в
бутылках, облизнулись бы на кадры, где дочь Мурата, похожая
загоревшим обветренным лицом на мулатку, взбивает деревянной
ступой в деревянной вытянутой кадушке масло, а ее мать под
открытым небом на жестяной печи печет осетинские пироги... Хорош
импровизированный фынг в хибаре, которую Мурат окрестил «чабан-
кой». Жаркое, пироги, крупно нарезанный овечий сыр и так же
крупно — домашний хлеб под патронажем графина и стаканов с
аракой родниковой прозрачности, и, хвала богам, сногсшибающей,
когда пьешь не в меру, крепости! Но это все маленькие-большие
радости. Главное на пленке и в жизни нашей горской семьи — труд, а
он в горах тяжек. В «чабанке», о которой упоминалось раньше, семья
Агкаевых прожила несколько лет. Чтобы построить добротный дом,
нужны средства, материалы и не одна и даже не две пары рук... К
месту, куда, говоря образно, Мурат «вбил кол», я уже писал в начале
очерка, — ни дороги, ни моста. Машину приходится оставлять на
«большаке», а груз тащить на себе или волами. И мы видим, как
упряжка тащит в гору длиннющие доски, обхваченные веревками
стога или валуны, чтобы расчистить пашню...
На кинопленке есть эпизод возвращения сына из армии. Как
подобает в таких случаях — большой праздничный стол для сельчан,

87