Page 29 - МАТРОНА

– Нет у него времени. Еще и половина своего не скошена. Как только закончатся
колхозные работы, надо свое доделать. А колхоз платит хороший процент: за пять копен одну.
– А я даю половину. Уложите сено в стог и – половина ваша.
Чатри поднял голову и посмотрел на жену. Зыркнув на него в ответ, она покачала
головой:
– За половину каждый согласится работать. Только времени нет у него, а то он не
отказался бы.
Чатри не хотел упускать такую выгоду.
– Трава совсем полегла? – спросил он. От его тона повеяло надеждой.
– На склоне похуже, в низине ничего, хорошая.
– Ладно. Все скошу.
Не зная как уберечь его от будущих сплетен, жена вновь сорвала злость на внучке:
– Опять залезла в грязь, чтоб ты сдохла! Иди домой, пока я тебя не убила.
– Сметаешь стог и половину возьмешь себе, – Матрона вела себя так, будто не
понимала, что происходит с его женой.
– Не будем говорить об этом, – сказал Чатри.
– Дай Бог счастья вашим детям, – стала прощаться Матрона. Шагнула к калитке и
остановилась. – Чатри, – сказала она и увидела, как вздрогнула его жена.
– Что такое? – покосилась на мужа.
Матрона молчала. Жена Чатри, разбрызгивая грязь, двинулась к ней.
– Как зовут вашего вчерашнего гостя? – спросила, наконец, Матрона.
– Доме, – помедлив, ответила жена Чатри, и в глазах ее сверкнуло любопытство.
– Доме?
– Доме.
Теперь они обе не хотели, чтобы Чатри слышал их разговор и, выйдя на улицу, закрыли
за собой калитку. Пошли к роднику. Над ним возвышался громадный камень, поросший
мхом. Наверное, дети становились на камень пыльными ногами и принесли с пылью споры
мха, потом прошел дождь, и вот, пожалуйста, прошлым летом камень был голым, а теперь
зазеленел. Женщины не стали на него садиться. Разговаривали стоя.
– Ты знаешь его семью? – спросила Матрона.
– Знаю, – не без бахвальства ответила жена Чатри.
– Что они за люди?
– Односельчане мужа нашей дочери. Сам Доме живет в Чреба с женой и детьми. В доме
кроме старика никого нет. Говорят, Доме занимает большую должность.
– Говорят, что он не родной старику…
– Кто тебе сказал?
– Вдова Егната. Говорила, что от тебя слышала.
– Ну и что? – загорячилась жена Чатри. – Теперь и родные дети родителям не помогают.
А у них в селе только и разговоров: смотрите, как приемный сын ухаживает за своим отцом!
И жена его, и дети – все заботятся о старике. Лучшую одежду, пищу – все ему, ни в чем
старик не нуждается – слышишь? – ни в чем. Так что никого не слушай: хорошие люди,
готовый дом – выходи за него и живи себе, припеваючи. Если бы они не были достойными
людьми, разве мой муж привел бы его к тебе, разве ему нужно, чтобы ты его потом
проклинала.
– А этот Доме, он сын кого-то из родственников старика, или его из приюта взяли? Или
нашли где-нибудь? – спросила Матрона и замерла. Даже вспотела. Губы ее дрожали, и она
никак не могла унять их.
– Об этом я ничего не знаю. Да и какая тебе разница? Не бойся, если со стариком что-то
случится, никто тебя из дома не выгонит. Не такие они. Их порядочность в пример приводят.
Все село не может на него нахвалиться. Даже свекровь нашей дочери, уж до чего строгая
женщина, но и она только хорошее о них говорит. Рассказывают, что внучка моет старика, как
ребенка. Каждый выходной они приезжают к нему с подарками. Так что не сомневайся,