Page 104 - МАТРОНА

11

До полудня было еще далеко, но солнце припекало так, что и легкий ветерок обдавал
жаром.
Белла достала из отцовой машины широкополую шляпу, Матрона взяла большой
кувшин, и они тронулись в путь – вдоль реки, вверх по ущелью.
Источник был на том берегу, и Белла собралась перейти речку, прыгая с камня на
камень, и уже разулась, чтобы не намочить тапочки, но Матрона, глядя на ревущую,
беснующуюся воду, остановила ее, решив подняться выше, где был мосток – два
переброшенных через реку бревна. Пройдя немного, они увидели недалеко от берега чью-то
пустую машину. Ни Аллы, ни Доме нигде поблизости не было.
– Наверное, они поднялись еще выше, – сказала Матрона. – Доберемся до источника,
попьем воды, оставим там кувшин и пойдем их искать.
Они перешли по бревнам через реку, и Матрона остановилась: она лишь ndm`fd{была у
источника и не помнила, по какой тропе надо идти. Дальше ее вела Белла. Они миновали
колючий кустарник, поляну с огромными лопухами, вышли к ручейку и, держась его правого
берега, поднялись к источнику. Заметили его еще издали – земля и камни вокруг были словно
ржавчиной покрыты, но не бурой, а красноватой; Матроне она показалась похожей на кровь,
и запах от нее исходил такой, будто здесь недавно зарезали телку, освежевали, разделали, и
вода еще не успела смыть кровавые следы. Матрону замутило вдруг, и она усмехнулась,
укоряя себя: сама все это придумала, сама и пострадала.
Когда подошли к источнику, послышались, вроде, чьи-то голоса, и Белла крикнула:
– Папа! Папа!
Никто не отозвался.
– Алла! – продолжала звать Белла. – Алла!
Ответа не последовало. Наверное, все заглушал шум реки. К тому и голос у Беллы был
негромкий, низкий и хрипловатый. Почему-то у городских девушек часто бывают такие
голоса; глядя на тоненькую, хрупкую Беллу, Матрона подумала вдруг с неожиданной болью –
сможет ли та родить, останется ли жива при этом?
Ни Доме, ни Алла не отозвались, зато, оглядевшись, они увидели картину, которая
поразила Матрону до глубины души. Неподалеку, на цветастой подстилке, расстеленной на
траве, сидели две рыжеволосые девушки. Они были почти голые – купальники прикрывали
лишь самую малость. Ничуть не озабоченные этим, девушки беспечно болтали, ели чтото,
запивая поочередно из горлышка литровой бутылки. Чуть дальше, изза серого валуна к небу
вздымалась струйка дыма – там жарились шашлыки.
Заметив Беллу и Матрону, девушки не смутились, как можно было ожидать, а с
любопытством уставились на них; одна, хихикнув, сказала что-то другой, и обе рассмеялись.
Матрона слышала когда-то, что у городских пошла мода загорать у реки, но тогда она
пропустила это мимо ушей – какое ей дело до городских? Но здесь-то не город. Как же они
осмелились раздеться вблизи чужого села, под чужим небом, оголиться, плюнув на
приличия, и сидеть себе с выпивкой и закуской? Они ведь в гостях, а не у себя дома. Неужели
им непонятно? Матрона вопросительно глянула на Беллу, но та была невозмутима, казалось,
ей не впервой видеть такое. Более того, она смотрела на пришлых девушек немного усталым,
узнающим взглядом, в котором легко читалось презрение.
– Кто они такие? – спросила Матрона.
– Проститутки, – с деланным равнодушием ответила Белла.
Матрона не знала этого слова.
– А чем они занимаются?
– Отдыхают, – презрительно бросила Белла.