Page 47 - ГУДИЕВ - ВЕРШИНЫ

Кавказ — бриллиант на пальце планеты!.. На пальце России
имперской этот драгоценный камень не раз омывался кровью и
слезами, и будем надеяться, что эти времена ушли безвозвратно...
Недавно, впервые в жизни, я смотрел чудом сохранившуюся
копию фильма «Абрек Заур», снятого в 1928 году. Этот немой фильм,
на мой взгляд, «утер нос» лучшим вестернам и при всей
театральности постановки зеркально отразил самостийную мощь
Кавказа, как института, которому есть чем поделиться с человечеством
по всем аспектам жизни... Великий Владимир Бестаев, Ладо,
самодеятельный актер и посредственный режиссер документальных
лент впоследствии, в этом фильме — символ лучших качеств и
доблестей лучших людей Кавказа вне их национальной
принадлежности, хотя и в жизни и в фильме он — осетин, и все
события фильма происходят в Осетии...
Сюжет фильма прост и схематичен, но сегодня, когда технически
кинематограф стал изощрен до отвращения, простота и схематичность
этой древней ленты ощущаются, как порыв горного ветра в
задушенном духами салоне визажиста. Странным образом
эмоциональную и смысловую мощь ленте придает отсутствие звука,
музыки: диалоги и комментарии пишутся в кадре субтитрами, но нет
худа без добра. Фильм не заболтан, музыка рождается в самом
изображении, из монтажных стыков, резких, хлестких, как удары
кремня для высечения искры...
Исповедующий свою правду в мире насилия и лжи, Заур убивает
солдафона, издевающегося над горцем; не отдает замуж, а точнее, на
поругание горячо любимую сестру заносчивому и пустому князю и
становится вне закона — абреком. С первого взгляда на могучего
горца, веришь, что самим Богом этот человек создан для жизни
достойной, яркой, содержательной. Друг бедняков, он враг богатых не
потому, что у богатых больше жизненных благ, а потому, что они
нищи духом, аморальны, безнравственны... Лидер, народный
мститель и герой абрек Заур вершит свой суд над этой нечистью, и в
фильме с потрясающей силой обнажаются корни этого исполина!
Минимальное количество декораций, массовки с привлечением
местных жителей, съемки, в которых угадывается старый
Владикавказ, наши аулы и ущелья, сладкой, щемящей волной
окатывают душу, и хочешь не хочешь, гордишься, что ты сын своей
земли и счастливый потомок своих предков: безымянных — в могилах
и легендарных — в народной памяти...
«Разве достоин жизни человек, предавший законы
гостеприимства?» — вопрошает Заур, пристреливая скрягу и
предателя. А на вопрос пристава, кто убил Ибрагима, мудрые старики
в лице старшего отвечают: «Закон гор!» Да, вековечные законы гор
плохо спрягались с беззаконием власть придержащих и возвышались
в сердцах и душах обездоленных сторожевыми башнями,

45