I
Надел бешмет свой рваный,
Папаху — набекрень,
И на нихас, как равный,
Пришел Дзиддзил в тот день.

—     Глашатаем немало
Отец мой пробыл лет.
Но вот не слышно стало
Его речей, бесед.

Слова его иссякли.
Не бросит клича он.
Больной, лежит он в сакле.
Ни слова — только стон.
Служил добру и правде
До нынешнего дня
Отец. Теперь поставьте
Глашатаем — меня!

В ответ ему собранье:
— Отец твой понимал,
Ценил свое призванье.
Но ты-то — слишком мал.

Пропала вмиг отвага
У парня. Загрустил,
Ссутулился бедняга,
Обиженный Дзиддзил.

II
Гремят, грохочут чащи
На тысячи ладов.
И зеленью блестящей
Покрылась гладь лугов.

Восходят струи к небу.
И ветер все теплей.
Несет мальчишка репу
Со вспаханных полей.

Синеет свод высокий,
День набирает сил.
Готовят всюду сохи.
Стоит, молчит Дзиддзил.

Стоит он тихий, грустный.
Пред ним земли клочок.
Как будто камень грузный
Ему на сердце лег.

На ясный день уныло
Глядит он — как во тьму.
Кто даст соху Дзиддзилу?
Кто даст быков ему?

1916