В рог громогласный
Трубит тревогу
Пастух с высокой
Вершины Уаза:
—     Подходит, вижу,
Моя погибель —
То Биасланта
Числом двенадцать
Идут на Уаза
Вершить насилье.
Они угонят
Все мое стадо!
Ему ответил
С вершины Черной
Игрой свирели
Пастух далекий:
—     Ты не пугайся,
Друг мой хороший!
Есть в твоем стаде
Вожак рогатый.
Его зарежь ты
Гостям незваным,
Радушно встреть их,
Мясом попотчуй.
Когда ж к трапезе
Они приступят,
Ты крикни: «Хищник
Напал на стадо!»
С земли в тревоге
Вскочи проворно,
Толкни ногою
Котел кипящий,—
Тогда по воле
Святого неба
Настигнет гибель
Пришельцев лютых.
Настало утро —
И Биасланта
Числом двенадцать
На Уаза всходят.
Козла им режет
Хозяин добрый,
Вареным мясом
Их угощает.
На землю севши,
Пируют гости.
Вдруг крикнув: «Хищник
Напал на стадо!» —
Метнулся к овцам
Пастух проворно,
Толкнув ногою
Котел тяжелый.
И, расплеснувшись
Крутой волною,
На землю хлынул
Поток горячий.
К гостям вернулся
Пастух — и видит:
Лежат недвижно
Лихие гости
Лежат недвижно
На черном склоне —
Унес их жизни
Поток кипящий...
Вот слышно снова,
Как рог взывает
К вершине Черней
С вершины Уаза:
—      Зачем я, друг мой,
Тебя послушал,
Зачем невольно
Свершил убийство?
Ведь грех наш тяжкий,
Злодейство наше
Нам не простится,
Мой друг хороший!
Небес проклятье
Тебя постигнет,
Земля, разверзшись,
Тебя поглотит!
И вновь ответил
С вершины Черной
Игрой свирели
Пастух далекий:
—      Кто над народом
Творит насилье —
Пусть так же сгинет,
Как эти гости...
И пусть их гибель
Врагам жестоким
Вовеки служит
Уроком тяжким,
И, черной вестью
Под корень срублен,
Пусть наземь рухнет
Род Биасланта!

1923