Нартские сказания

М О Я О С Е Т И Я

РОЖДЕНИЕ СОСЛАНА И ЕГО ЗАКАЛКА

На берег большой реки постирать вышла Шатана. А на другом берегу пас стадо молодой пастух. В коротком бешмете была Шатана, и увидел пастух ее белое красивое тело. С такой силой овладела им страсть, что в изнеможении опустился он на камень.
Шатана видела все это. Заметила она камень и стала считать дни. Когда пришло время, привела Шатана на берег реки молодых сильных нартов и велела им расколоть этот камень. Исполнили юноши просьбу Шатаны. А когда треснул под ударами камень, отослала она юношей прочь, а сама осторожно убрала каменные осколки и вынула из сердцевины камня живого младенца. Это был мальчик. К себе домой принесла его Шатана и дала ему имя Сослан. Стал Сослан подрастать, и сказал он однажды Шатане:
— Той едой, что вы кормите меня, лучше кормите собаку, она хоть порог вам будет стеречь.
Но не поняла Шатана слов его.
Кто знает, долгое ли, короткое ли время прошло с тех пор, только Сослан снова говорит Шатане:

Той едой, что вы кормите меня, лучше кормите собаку, она хоть порог ваш стеречь будет.
Что это ты такое говоришь? - спросила Шатана.
Если вы хотите, чтоб стал я человеком, то отдайте меня небесному кузнецу Курдалагону, пусть закалит он меня в молоке волчицы, — вот что хочу я сказать.

Дружно жили нарты с небожителями в то время - ели и пили за одним столом. Позвала Шатана к себе в дом Курдалагона, он быстро явился на зов ее. Рассказала ему Шатана о том, что требует Сослан.
—      Так и сделаю, — сказал Курдалагон.
Курдалагон велел из ствола большого дерева выдолбить ладью, в которой смог бы поместиться Сослан. Нарты стояли и смотрели, как делают ладью. Сырдон, сын Гатага, догадался обо всем и, пробежав мимо, сказал:
—      Испытать бы страданья вам, нартские люди! Вы только поглядите, что он делает! Знает, для кого готовит ладью, а долбит ее на четыре пальца длиннее.
Сбился со счета тот, кто делал ладью, и сделал ее на четыре пальца короче, чем нужно.
—      Теперь и закалить его можно, — сказал Курдалагон Шатане. — Приготовь мне дубового угля сто мешков и добудь сто бурдюков молока волчицы.
Без труда нажгла Шатана сто мешков дубового угля, но не придумает она, откуда достать ей столько молока волчицы.
Думала она, думала и обратилась за помощью к Урызмагу:

Нужно мне сто бурдюков молока волчицы, достань его мне.
Скажи мне, как достать его, и я достану, — ответил Урызмаг.
Я скажу тебе. Там, где сходятся семь дорог, построй шатер. Самые вкусные яства буду я посылать тебе туда, а ты угощай ими всех прохожих-проезжих и у каждого спрашивай, как добыть молока волчицы.

Так и сделал Урызмаг. На перепутье семи дорог поставил он шатер, и стала Шатана присылать ему самые вкусные кушанья. И всякого прохожего-проезжего обильно угощал Урызмаг. Благодарили люди Урызмага, но когда спрашивал он, где бы добыть ему молока волчицы, то удивлялись гости и думали, что Урызмаг помешался.
Время идет. Сидит Урызмаг в своем шатре на перепутье семи дорог и ничего не может узнать. Бежит мимо него всех собак прародительница — собака Силам. Голодна она была в то время. Позвал ее Урызмаг и накормил досыта.
— Что ты здесь делаешь? — спросила его Силам.

Хочу я узнать, как достать мне волчьего молока, — ответил ей Урызмаг. - Вот и сижу здесь, на перепутье семи дорог.
Целую неделю корми меня досыта тем, что я пожелаю, и достану я тебе волчьего молока, — сказала ему собака.

Согласился Урызмаг и стал посылать к Шатане за всеми кушаньями, каких только ни требовала собака.
«Вот теперь-то нашла я то, что искала», — подумала Шатана. И какие бы кушанья ни просил Урызмаг для собаки — все посылала ему Шатана.
Так целую неделю кормил Урызмаг собаку, и после этого сказала ему Силам:
— Теперь построй высокий загон.
Сделал Урызмаг крепкие плетни и построил из них высокий загон. Побежала собака в лес, и стаю за стаей стала она пригонять в этот загон свирепых волчиц. Далеко было слышно, как воют они, рычат и грызутся в загоне.

Теперь можешь их доить, - сказала Урызмагу собака Силам.
Легко сказать, доить, - ответил ей Урызмаг. - Ведь они растерзают меня.

Тогда вошла собака Силам в загон, схватила одну из волчиц за мохнатый загривок и подвела ее к Урызмагу.
Выдоил Урызмаг волчицу, и собака Силам отпустила ее на волю. Так одну за другой выдоил он всех волчиц. Сто бурдюков наполнились волчьим молоком.
На дно глубокого оврага положили Сослана, углями засыпали его и, поставив сто мехов на одном конце оврага, стали из них дуть. Докрасна раскалились угли.
Тогда спросила у Курдалагона Шатана:
— Посмотри на мальчика, не улыбается ли он?
Посмотрел Курдалагон на Сослана, но мальчик лежал спокойно и улыбки не было на его лице. И тогда еще сильнее велела дуть Шатана. Так прошло много времени. Опять Курдалагон посмотрел на мальчика и видит: разрумянился мальчик, и улыбка появилась на его лице.
И тогда из всех ста бурдюков слили волчье молоко и наполнили им ладью. Из пламенеющих углей выхватил Курдалагон раскаленного Сослана и бросил его в молоко.
Зашипело и в белый пар обратилось молоко — закалился Сослан. Но сделал Сырдон свое дело злое: на четыре пальца оказалась короче ладья, не мог Сослан вытянуться в ней во весь свой рост, согнул он колени, и волчье молоко не покрыло их. В чистый булат превратилось все тело Сослана, но незакаленными остались его колени.