Урызмаг играл на скрипке,
И на нартовском пиру
Созрыко запел над чашей:
«Гей ты, славный Челахсартаг!
Дай, станцуем мы сегодня
Под веселую игру!

Если ты станцуешь лучше,—
Я Бидаса * славный шлем,
Я Цереков   панцирь  крепкий
Уступлю тебе совсем.

Если я станцую лучше,—
Дочь красавицу твою,
Смуглолицую Бедуху *
В жены я себе возьму».

Согласился Челахсартаг,
И пустились танцевать;
Ловко прыгал через нартов
На носках и на кинжалах
Стальноглазый, смуглый нарт.

А красивый Челахсартаг
Выступал,   как   лебедь-птица;
Он на голову поставил
Ковш громадный, ронга полн;
Как волчок кружился в танцах,—
Не пролил ни капли он!

Нарты мощные, лихие,
Так решили: «Станцевал,
Челахсартаг, ты красиво.
Ты танцуешь, словно дева,
Созрыко же,— как мужчина;
Стальноглазого лихого
Нынче ты не обыграл!»

Тут коварный сын Батага,
Злоязычный нарт Сырдон
К Челахсартагу поближе
Стал и тихо молвил он:

«Ты беги с своею дочкой
Смуглолицею домой,
И не бойся мести нарта;
Ведь, без племени, без рода,
Только вырезок из камня
Стальноглазый нарт лихой».

Согласился Челахсартаг,
И бежал он в крепость Цуана,
А могучий Созрыко
С Арахцау* и Джихом Малым
Осадили там его.

С суши смуглый, стальноглазый,
А с глубоких вод морских
Бедзенега * сын Арахцау,
С неба — Уазма Малый Джих.

Созрыко метал все стрелы,
Сокрушая все преграды;
Камни сверху Джих катал;
Арахцау на стены башни
Волны моря направлял.

Испугался Челахсартаг,
И Курдалагона он,—
Бога кузницы небесной,—
Упросил отправить с неба
Стрелы острые, стальные,
Опалявшие огнем.

И Курдалагон небесный
Двери неба отворил,
Поразить героев мощных
Огнедышащие  стрелы
Он на землю отпустил.

Испугались все три нарта
И укрылись кто как мог:
Арахцау ушел под воду,
Джих засел за облаками,
Созрыко в пещере лег.
И услышал Челахсартаг,
Что лежит в пещере мертвый
Стальноглазый Созрыко,
И разносит ветер горный
Мертвый запах далеко.

«Пробуравьте ногу нарта,—
Так ответил Челахсартаг,—
И кусок несите мозга;
Я узнаю, жив ли он,
Стальноглазый, или ловко
Притворился   мертвецом.»

Улыбнулася Бедуха:
«Не простой мужчина, видно,
Был могучий Созрыко,
Если люди так боятся
Даже мертвого его».

Вышел в поле Челахсартаг,—
Но вскочил мгновенно смуглый
И мечом своим отсек
Челахсартага седого
Ловко черепа кусок.

И заохал Челахсартаг,
И Курдалагона с неба
В тот же вечер пригласил,
Чтобы медною пластинкой
Мастер кузницы небесной
Битый череп починил.

Навести, мол, ты сегодня
Сына Цуана-кунака;
Он от раны в череп мощный
В отчем доме умирает.
Приключилась с ним беда.

И Курдалагон с собою
Медь и гвозди захватил,
К Челахсартагу явился
И Бедухе говорил:

«Починять я стану череп,
Ты ж, Бедуха, не зевай:
Как забью я гвоздь, сейчас же
Левым глазом ты моргай».

И Курдалагон принялся
Починять у старца череп:
Он искусно заменил
Часть утерянную мозга
Мозгом резвого козленка;
Починил он череп медью,
Гвозди крепкие забил.

А Бедуха не зевала,
Левым глазом все моргала:
Быстро с внутренней сторонки
Получалися заклепки
На божественных гвоздях.

Починил у старца череп
Бог — Курдалагон небесный
И, как сокол гор, легко
Он на молоте поднялся, 
В небо синее свое.

Но настало скоро лето,
Жарко стало сыну Цуана,—
Накалилась медь его;
Начал таять мозг козленка,
И скончался Челахсартаг
У порога своего.