Синий воздух ущелий не выпить до дна.
Что-то главное мы непрестанно теряем.
Может, главное в том, что речная волна
Только в малом — в престиже — морской уступает.
Может, главное в том, чтоб мы подняли рог
За удачу в делах и за хлебное поле...
Горы к Космосу близко. Так дай же нам Бог
Этой самой крамольной космической воли.
Дай понять наш больной, опрокинутый мир,
Где, стреляя в тела, мы стреляем и в души...
Может, главное вовсе не вечность, а миг,
За который мы станем кто хуже, кто лучше.
Участь листьев осенних достала и нас,
И летим мы, послушные прихоти ветра.
Но и в горьком изгнанье мы слышим подчас,
Как тоскуют по нас одинокие ветви.
Можем сгнить на болоте - но почву вскормить.
Иль сгореть на костре - но за правое дело.
Больше собственных бед мысль одна нас томит:
Как бы дерево наше без нас не сгорело.
Мы вернемся весной, но в обличье ином,
Кое-что растерявши в свободном паденье.
Сохрани же, земля, наш единственный дом,
Где всегда нас поймут и простят заблужденья.
Дом без окон и стен. Он под кроной небес.
И замешен он был на добре, не на крови...
Человечий, дремучий, растерзанный лес,
Ты приникни к горам, как к последнему крову.
Не проси долголетья у них — не дадут,
А проси лишь достоинства, с мудростью вкупе.
Где бы ни были предки — в раю иль в аду, —
Их проклятья на нас, если честь мы погубим,
Разменяем на тысячи мелких страстей,
Иль утопим в речах, обуяны гордыней.
Если воздух ущелий не станет отныне
Молоком материнским для взрослых детей.