О, память о павших...
Мне жаль, что порой недосуг,
Вглядевшись, увидеть,
как сила ее исполинна.
Как хлещет  она
по лоснящимся рожам хапуг
И как торжествует  над затхлым мирком мещанина.
...Ей было бы двадцать, и в сумрак военных тревог
Ворвался бы свет
незнакомого женского счастья.
Ей стало бы тридцать —
и кто-то бы нежно берег
Покой ее сердца
от лишних забот  и напастей...
...Хочу, чтобы солнце
непрожитых весен ее,
Как зеркало совести нашей,
над нами вставало.
Чтоб давнего фото
пронзительное острие
Не только меня —
и потомков моих обжигало.
...Я тост  подымаю
за все дни рожденья твои.
За юное сердце,
что, сжавшись от ужаса ночью,
С рассветом расширилось вдруг
от  дочерней любви,
И Родину всю
в себя крохотный принял комочек.
...О, память о павших,
бери на столетья разбег.
Я знаю, что мир
заживет широко и спокойно.
И новые звезды зажгут.
И забудутся войны.
Но все ж не растает
тот  черный петрищевский снег.