И снова мы несем тебе цветы,
И застываем в скорби и молчаньи
Перед строкой нетленной красоты,
Пред сердцем, где до сей поры слиты
Любовь и гнев. Надежда и отчаянье.
Да, ты свой храм воздвигнул на столетия.
Здесь места нет безверию и лжи.
И в нем находит истину Осетия.
В нем пламя и моей свечи дрожит.
Пусть кто-то ждет пришествия второго,
А я, как избавления от бед,
Тебя вот жду. Приди, скажи хоть слово,
Чтобы опять хватило на сто лет.
Не гением, обиженным судьбою,
И не трибуном, что впадает в раж,—
Приди соратником, приди судьею
На горький наш писательский ныхаш.
Скажи, что делать нам в минуты эти?
Петь о народе? Драться за народ?
О, если б видел ты, как гибнут дети,
И вся страна сегодня — мать сирот.
Наверное, тебе издалека
Не разглядеть тех наших зол незваных,
Но будь же посохом, с которым станем
Идти в года, как ты ушел в века.
Теперь уж не молва — сама наука
Твердит о связи мертвых и живых.
И если это так — то дай нам руку,
Вложив в нее пронзенный болью стих.
Чтобы не только в звонкий день рожденья,
А каждый час, и в солнце, и в пургу
Мы снова шли сюда на очищенье.
К истокам правоты и вдохновенья,
К великому, простому очагу.